Одно стихотворение

[SB]

Михаил Матусовский * * * НА БЕЗЫМЯННОЙ ВЫСОТЕ (музыка Вениамина Баснера)
Дымилась роща под горою, И вместе с ней горел закат… Нас оставалось только трое Из восемнадцати ребят. Как много их, друзей хороших, Лежать осталось в темноте — У незнакомого поселка, На безымянной высоте. Светилась, падая, ракета, Как догоревшая звезда… Кто хоть однажды видел это, Тот не забудет никогда. Он не забудет, не забудет Атаки яростные те — У незнакомого поселка, На безымянной высоте.	Над нами бессеры кружили, И было видно, словно днем… Но только крепче мы дружили Под перекрестным артогнем. И как бы трудно ни бывало, Ты верен был своей мечте — У незнакомого поселка, На безымянной высоте. Мне часто снятся все ребята, Друзья моих военных дней, Землянка наша в три наката, Сосна сгоревшая над ней. Как будто вновь я вместе с ними Стою на огненной черте — У незнакомого поселка, На безымянной высоте.

[SB]

Семен Гудзенко * * * МОЕ ПОКОЛЕНИЕ (музыка Валерия Зубкова) Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели. Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты. На живых порыжели от крови и глины шинели, на могилах у мертвых расцвели голубые цветы. Расцвели и опали… Проходит четвертая осень. Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят. Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел, нам досталась на долю нелегкая участь солдат. У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя — только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны, все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое, что отцами-солдатами будут гордится сыны. Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется? Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен? Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется,- у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен. Кто вернется — долюбит? Нет! Сердца на это не хватит, и не надо погибшим, чтоб живые любили за них. Нет мужчины в семье — нет детей, нет хозяина в хате. Разве горю такому помогут рыданья живых? Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели. Кто в атаку ходил, кто делился последним куском, Тот поймет эту правду,- она к нам в окопы и щели приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском. Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают эту взятую с боем суровую правду солдат. И твои костыли, и смертельная рана сквозная, и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,- это наша судьба, это с ней мы ругались и пели, подымались в атаку и рвали над Бугом мосты. …Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели, Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты. А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой, все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы,- пусть нами пива наварят и мяса нажарят к обеду, чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы. Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям, матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя. Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем — все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.

[saves]

БАЛЛАДА О ПОСЛЕДНЕМ

Контролировал квартал
на подходе к Дому,
со стрельбой перебегал
от окна к другому.

Хруст извёстки, звон стекла,
тяжесть ног чужая…
Плохо то, что кровь текла,
целиться мешая.

Он мечтал укрыться в тень,
лечь в зелёной пойме…
Два патрона, между тем —
всё, что есть в обойме!

…под смородиновый куст,
не будите скоро…
Только был патронник пуст,
жалок стук затвора.

С ног шальною пулей сбит,
сжался под стеною —
и казалось, будто спит,
к ней припав спиною…

И настала тишина,
но такого рода,
что была поражена
вражеская рота.

В оседающем дыму,
в городском квартале —
Выходи по одному! —
мёртвому кричали.

[saves]

ПЕРЕД АТАКОЙ *

Когда на смерть идут — поют,
а перед этим можно плакать,
ведь самый страшный час в бою —
час ожидания атаки.

Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв — и умирает друг.
И, значит, смерть проходит мимо.

Сейчас настанет мой черёд,
За мной одним идет охота.
Будь проклят, сорок первый год!
Ты, вмёрзшая в снега пехота!

Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв — и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.

Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.

Бой был коротким.
А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь чужую.

1942

*) пост-цензурная версия

[saves]

МОНОЛОГ УБИТОГО *

Я в атаку последнюю шёл,
но судьба изменила герою…
Плюс к тому — оказался тяжёл
тот снаряд, что упал под горою.

Хорошо!
И дымком понесло,
и предсмертные слёзы просохли…
Плюс к тому — умереть повезло:
те, кто выжил, в плену передохли.

Плюс к тому — тишина… тишина…
Не слыхать разговора винтовок…
И вползают на грудь ордена,
давят лапками божьих коровок.

*) Адий(!) Павлович Кутилов (1940, Иркутская обл. — 1985, БОМЖ) —
непризнанный в отечестве поэт, советский Вийон — хотя и любимец Твардовского, человек трагической судьбы. Приводимое стиховорение стало песней (из репертуара Ж. Бичевской)

[saves]

***

Что ты плачешь, старая развалина?
Где она, священная твоя,
вера в Революцию и Сталина,
в классовую сущность бытия?!

Вдохновляясь сталинскими планами,
подымаясь в сталинскую высь,
были мы с тобой однополчанами —
сталинскому знамени клялись!

Шли, сопровождаемые взрывами —
по своей и по чужой вине…
Ах, какими были б мы счастливыми,
если б нас убили на войне!

[SB]

Владимир Агатов *** ТЕМНАЯ НОЧЬ (музыка Никиты Богословского) Темная ночь, только пули свистят по степи, Только ветер гудит в проводах, тускло звезды мерцают. В темную ночь ты, любимая, знаю, не спишь, И у детской кроватки тайком ты слезу утираешь. Как я люблю глубину твоих ласковых глаз, Как я хочу к ним прижаться сейчас губами! Темная ночь разделяет, любимая, нас, И тревожная, черная степь пролегла между нами. Верю в тебя, в дорогую подругу мою, Эта вера от пули меня темной ночью хранила… Радостно мне, я спокоен в смертельном бою, Знаю встретишь с любовью меня, что б со мной ни случилось. Смерть не страшна, с ней не раз мы встречались в степи. Вот и сейчас надо мною она кружится. Ты меня ждешь и у детской кроватки не спишь, И поэтому знаю: со мной ничего не случится!

[SB]

Владимир Высоцкий *** Небо этого дня ясное, Но теперь в нем броня лязгает. А по нашей земле гул стоит, И деревья в смоле, — грустно им. Дым и пепел встают, как кресты, Гнезд по крышам не вьют аисты. Колос — в цвет янтаря, успеем ли? Нет! Выходит, мы зря сеяли. Что ж там цветом в янтарь светится? Это в поле пожар мечется. Разбрелись все от бед в стороны. Певчих птиц больше нет — вороны. И деревья в пыли — к осени, Те, что песни могли, — бросили. И любовь не для нас. Верно ведь? Что нужнее сейчас? Ненависть. Дым и пепел встают, как кресты, Гнезд по крышам не вьют аисты. Лес шумит, как всегда, кронами, А земля и вода — стонами. Но нельзя без чудес — аукает Довоенными лес звуками. Побрели все от бед на Восток, Певчих птиц больше нет, нет аистов. Воздух звуки хранит разные, Но теперь в нем гремит, лязгает. Даже цокот копыт — топотом, Если кто закричит — шепотом. Побрели все от бед на Восток, И над крышами нет аистов. *** Как призывный набат, прозвучали в ночи тяжело шаги, — Значит, скоро и нам уходить и прощаться без слов. По нехоженым тропам протопали лошади, лошади, Неизвестно к какому концу унося седоков. По нехоженым тропам протопали лошади, лошади, Неизвестно к какому концу унося седоков. Наше время иное, лихое, но счастье, как встарь, ищи! И в погоню летим мы за ним, убегающим, вслед. Только вот в этой скачке теряем мы лучших товарищей, На скаку не заметив, что рядом товарищей нет. И еще будем долго огни принимать за пожары мы, Будет долго зловещим казаться нам скрип сапогов. Про войну будут детские игры с названьями старыми, И людей будем долго делить на своих и врагов. А когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется, И когда наши кони устанут под нами скакать, И когда наши девушки сменят шинели на платьица, — Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять!

[SB]

Владимир Высоцкий *** На братских могилах не ставят крестов, И вдовы на них не рыдают, К ним кто-то приносит букеты цветов, И Вечный огонь зажигают. Здесь раньше вставала земля на дыбы, А нынче — гранитные плиты. Здесь нет ни одной персональной судьбы — Все судьбы в единую слиты. А в Вечном огне виден вспыхнувший танк, Горящие русские хаты, Горящий Смоленск и горящий рейхстаг, Горящее сердце солдата. У братских могил нет заплаканных вдов — Сюда ходят люди покрепче. На братских могилах не ставят крестов, Но разве от этого легче?..

[SB]

Михаил Исаковский * * * ВРАГИ СОЖГЛИ РОДНУЮ ХАТУ (музыка Матвея Блантера)
Враги сожгли родную хату, Сгубили всю его семью. Куда ж теперь идти солдату, Кому нести печаль свою? Пошел солдат в глубоком горе На перекресток двух дорог, Нашел солдат в широком поле Травой заросший бугорок. Стоит солдат — и словно комья Застряли в горле у него. Сказал солдат: «Встречай, Прасковья, Героя-мужа своего. Готовь для гостя угощенье, Накрой в избе широкий стол, — Свой день, свой праздник возвращенья К тебе я праздновать пришел…» Никто солдату не ответил, Никто его не повстречал, И только теплый летний ветер Траву могильную качал.	Вздохнул солдат, ремень поправил, Раскрыл мешок походный свой, Бутылку горькую поставил На серый камень гробовой. «Не осуждай меня, Прасковья, Что я пришел к тебе такой: Хотел я выпить за здоровье, А должен пить за упокой. Сойдутся вновь друзья, подружки, Но не сойтись вовеки нам…» И пил солдат из медной кружки Вино с печалью пополам. Он пил — солдат, слуга народа, И с болью в сердце говорил: «Я шел к тебе четыре года, Я три державы покорил…» Хмелел солдат, слеза катилась, Слеза несбывшихся надежд, И на груди его светилась Медаль за город Будапешт.

[SB]

ЖУРАВЛИ (слова Расула Гамзатова, перевод с аварского Наума Гребнева, музыка Яна Френкеля)
Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. Они, до сей поры, с времен тех дальних, Летят и подают нам голоса. Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса. Летит, летит по небу клин усталый, Летит в тумане на исходе дня.	И в том строю есть промежуток малый — Быть может это место для меня. Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле. Из-под небес, по-птичьи окликая, Всех вас, кого оставил на земле. Мне кажется порою, что солдаты С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей.

[SB]

Булат Окуджава *** Здесь птицы не поют, Деревья не растут, И только мы к плечу плечо Врастаем в землю тут. Горит и кружится планета, Над нашей Родиною дым, И значит, нам нужна одна победа, Одна на всех — мы за ценой не постоим. Припев: Нас ждёт огонь смертельный, И всё ж бессилен он. Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный, Десятый наш десантный батальон. Десятый наш десантный батальон. Лишь только бой угас, Звучит другой приказ, И почтальон сойдёт с ума, Разыскивая нас. Взлетает красная ракета, Бьёт пулемёт неутомим, И значит нам нужна одна победа, Одна на всех — мы за ценой не постоим. Припев. От Курска и Орла Война нас довела До самых вражеских ворот. Такие, брат, дела. Когда-нибудь мы вспомним это, И не поверится самим. А нынче нам нужна одна победа, Одна на всех — мы за ценой не постоим. Припев.

[SB]

Маргарита Агашина * * * СОЛДАТУ СТАЛИНГРАДА (ПЕСНЯ О СОЛДАТЕ) (музыка Владимира Мигули) Четверть века назад отгремели бои. Отболели, отмаялись раны твои. Но, далёкому мужеству верность храня, ты стоишь и молчишь у святого огня. Ты же выжил, солдат! Хоть сто раз умирал. Хоть друзей хоронил и хоть насмерть стоял. Почему же ты замер — на сердце ладонь и в глазах, как в ручьях, отразился огонь? Говорят, что не плачет солдат: он — солдат. И что старые раны к ненастью болят. Но вчера было солнце! И солнце с утра… Что ж ты плачешь, солдат, у святого костра? Оттого, что на солнце сверкает река. Оттого, что над Волгой летят облака. Просто больно смотреть — золотятся поля! Просто горько белеют чубы ковыля. Посмотри же, солдат, — это юность твоя — У солдатской могилы стоят сыновья! Так о чём же ты думаешь, старый солдат? Или сердце горит? Или раны болят?

[SB]

Михаил Ясень * * * МАЙСКИЙ ВАЛЬС (музыка: Игорь Лученок) Весна сорок пятого года — Как ждал тебя синий Дунай. Народам Европы свободу Принес яркий, солнечный май. На улицах Вены спасенной Собрался народ стар и млад, На старой израненной в битвах гармони Вальс русский играл наш солдат. Припев: Помнит Вена, помнят Альпы и Дунай, Тот цветущий и поющий яркий май. Вихри венцев в русском вальсе сквозь года Помнит сердце, не забудет никогда. Легко, вдохновенно и смело Солдатский вальс этот звучал, И Вена кружилась и пела Как будто сам Штраус играл! А парень с улыбкой счастливой Гармонь свою к сердцу прижал Как будто он волжские разливы, Как будто Россию обнял. Припев. Над Веной, седой и прекрасной Плыл вальс, полон грез и огня. Звучал он то нежно, то страстно И всех опьяняла весна. Весна сорок пятого года, Как долго Дунай тебя ждал, Вальс русский на площади Вены свободной Солдат на гармони играл. Припев.

[SB]

Владимир Харитонов * * * ДЕНЬ ПОБЕДЫ (музыка Давида Тухманова)
День Победы, как он был от нас далек, Как в костре потухшем таял уголек. Были версты, обгорелые, в пыли, — Этот день мы приближали как могли. Припев: Этот День Победы Порохом пропах, Это праздник С сединою на висках. Это радость Со слезами на глазах. День Победы! День Победы! День Победы!	Дни и ночи у мартеновских печей Не смыкала наша Родина очей. Дни и ночи битву трудную вели — Этот день мы приближали как могли. Припев: Здравствуй, мама, возвратились мы не все… Босиком бы пробежаться по росе! Пол-Европы прошагали, полземли, — Этот день мы приближали как могли. Припев:

[Автор]

Сообщения