Ответы в темах
-
Сообщения
-
Сонет, приуроченный Фростом к 10-летию гибели Эдварда ТОМАСА, британского (валлийского) поэта, «единственного брата, который у меня был…»
Подобно наконечнику стрелы —
взбуровив пыль, где за росою ржа,
ты рухнул, не достигнув рубежа…
И суд наш — скорый как из-под полы —
за недолётом упускает Цель,
поскольку в Горних — каждый близорук,
лишь горизонтом замыкая круг
всего, что было пущено отсель,
дабы попасть…
Иль пасть — одно из двух!
И валятся, такую страсть тая,
что мы трепещем даже острия,
что Душу губит, вызволяя Дух —который только, следует признать,
способен поразить — и воссиять!***
Заделай окна — пусть молчат поля,
и роща мается в тоске глухонемой…
А что до птиц — кто будет петь зазря,
под ветра вой…Ещё не скоро пустоши цвести,
еще не скоро — вешний птичий гам…
Заделай окна!
Дай от ветра отдохнуть — душе,
но не глазам…ТЕНЬ ОТ ОБЛАКА
То вешний ветерок прошёлся по листам,
шурша тетрадью — как высматривая там
любовные стихи, присущие весне…
Я заупрямился — За этим не ко мне!Кому она весна, кому — прощальный свет…
Проказник фыркнул недоверчиво в ответ
и тень от облака надвинул на чело,
подозревая — не добьётся ничего.ПЫЛЬ В ГЛАЗА
И пыль в глаза, как говорят, пустить —
ещё не значит — нечем будет крыть!Далёко ли ходить — намедни сам…
Заместо пыли — снегом по глазамхлестнуло с крыши… Скажет кто-нибудь —
застыл столбом, разиня рот?! — Отнюдь!ЗОЛОТО ИЗ ПЫЛИ
Над городом стояла пыль столбом,
туман одолевал её с трудом —
но мне, ребёнку, говорили
о золоте — в составе пыли.Пыль тучами носилась дни подряд,
и золотом горел морсккой закат —
и мне, ребёнку, говорили —
Вот, видишь, золото из пыли!Так жили мы при Золотых Вратах,
где золото скрипело на зубах,
где мне, ребёнку, говорили —
пуд соли — золото из пыли!***
И лает и скулит, но сам лежит ничком —
мой старый пёс…
а мне он помнится щенком.***
С младых ногтей не числюсь в радикалах,
чтоб ретроградства избежать — в летах немалых.Почти песня…
Твердят — все из грязи мы — как бы не так!
На плоти и крови замешан горняк,
плюс кости, не скрою, но я о другом —
он слаб головою, но крепок горбом!ПРИПЕВ
Шестнадцать посменно отмеренных тонн —
посылка в Геенну, и пропуск притом!
Прости меня, Боже, предстать не могу —
ни кожи, ни рожи, по уши в долгу!Я ночью родился, плыл месяц рябой.
КайлО ухватил я — и сразу в забой!
По скосам отвала набрался ума,
кормилицей стала мне Шахта сама!ПРИПЕВ
Я полз на карачках, рубал — на Ура,
Шестнадцать тонн выдал к ночИ на гора!
Старшой ухмыльнулся — и так говорит:
«Работай, старайся — получишь кредит!»ПРИПЕВ
Навстречу попался — вали стороной!
Иной сомневался — загнулся иной,
кулак мой чугунный, другой — из свинца…
Один, да придётся — по морде лица!Шестнадцать посменно отмеренных тонн!
Посылка в Геенну — и пропуск притом…
Не жди меня, Боже, в далёком Раю —
Компании душу запродал свою!В ЛЕСУ
Из чащобы непролазной
предрассветным встречь лугам —
бронзокожий, кареглазый —
мчится мой Фавн!Напевая, торжествует —
Тени пляшут, там и здесь!
Не пойму, что так волнует —
Тень или Песнь?!Охотник, это ль не добыча?
О соловей — не твой ли бред?!
Бреду с Луной за дивной Притчей
напрасно вслед…СИМФОНИЯ В ЖЁЛТОМ
Вот Омнибус на мост прямой
ползёт, с капустницею схожий,
и повсеместно люд прохожий
снуёт бессонной мошкарой.Вот — сено жёлтое влача
походят баржи мимо верфи,
где шарфик золотистый сверху
туман накинул на причал.где веет жёлтою листвой
с величественных вязов Темпла…
Пластом нефрита стынет Темза
и чуть ползёт, под желтизной.221-би (1887-1987) от М. Хардвик
Злато-серебро без толку —
не извлечь из бездны лет
неприметный кэб-двуколку,
что берёт злодея след…
Ни на скрипке Страдивари
непреклонные персты —
Шерлок, чары Мориарти
смел разрушить только ты!Взрослым и циничным оком
дверь не сыщешь — днесь и впредь! —
каковую брал наскоком
Ройлотт, дикий как медведь.
К ней с надеждой и упорством
страстотерпцы шли чредой;
здесь — при взгляде Мери Морстен,
Ватсон, дух занялся твой…Боже, расплатиться нечем!
Век наш, свет его и смрад,
всё отдам за дивный вечер
ровно сотню лет назад!
Чу! То струнная подруга —
не рыдание, но всхлип! —
скрашивает час досуга
ясновидцу с Бейкер-стрит.По принципу НКШП!
Но не подумайте! Я о Топорове очень высокого мнения — общался еще в начале 80-х — в Студии перевода. А есть и ещё переводы — штук десять, вполне литературные.
Кстати в этом году исполняется полвека приезда означенного Автора в СССР — с миссией доброй воли, но в разгар Карибского кризиса! Миссия осталась невыполненной — в полной мере. Плюс оговорка у трапа, уже в Америке…
И Фрост был «отлучён от тела» — вплоть до самой своей смерти.
Но знаменитый «амхёрстский адрес» Кеннеди был посвящён именно ему — и зачитан менее чем за месяц до Далласа… Да, романтичные были времена!
Вот такое напоминание:
ЧУРИКИ-1946
Новейший Холокост —
бессчетные страдальцы!
Победа за Америкой — она,
и не опомнившись,
уже скрестила пальцы —
Всё! Чурики! — вопит…
Сказавши А.Только присущая, но жизнестойкая скромность мешает ответить на такой неуютный вопрос…
А вот топоровская версия литературно запечатлела переводческий ляп исконного германиста: слишком уж вычурный для Фроста, как куровода-профи, образ: дороги, топчущие путников… «Тех» = «ИХ» — несомненно дороги, только они упомянуты во множественном числе. Возможно, ближе структуре оригинала будет такая версия:
НЕХОЖЕНАЯ ДОРОГА
Багряная роща, развилка дорог —
и там, на распутье, в томительном блеске
решиться на выбор я долго не мог,
следя за одной, забирающей вбок —
покуда она не терялась в подлеске.Я выбрал другую, что пала стрелой,
какою представилось в самом начале:
нехоженой, крытою ровной травой,
меж тем пионеры, едва ль не толпой,
и ту и другую изрядно стоптали…И обе простёрлись в тот утренний час,
опавшей листвою укрыты опрятно…
Да, первую я оставлял про запас —
но зная, как Путь исповедует нас —
и сам сомневался, что буду обратно…Потом — через годы, в другой стороне —
со вздохом припомню, как всё это было:
багряная роща, развилка… и мне
мой выбор казался достойным вполне,
что всё остальное предопределило.Кстати, это ироничное «приложение к письму» другу, валлийскому поэту Томасу («единственному брату, который у меня был…») уже на исходе прошлого века было признано самым любимым внутри-американским стихотворением… На основании весьма обширной выборки по опросу, инициированному в 1999 г. тогдашним «Поэтом-лауреатом» Р. Пинским, чья говорящая фамилия напоминает о российских корнях…
А предыдущий фаворит, «Снежный вечер» того же Р. Фроста, был оттеснён на третью позицию, незначительно уступив бессмертному «Ворону» Эдгара По.
ТРУСИКИ
Чёрт! не упомнишь собственных годов,
пожалуй, было семь — а Лиля
была моей соседкой лет шести…Однажды,
ни с того и ни с сего,
меня заметив во дворе,
она приподняла подол и показала
мне трусики!Задела за живое,
я пялился не отрывая глаз…
тогда девчонка развела руками
и платьице скользнуло вниз, на место…Она пошла домой… — Куда ты, Лиля?!
— я завопил. — Не уходи!
Напрасно…Но каждый новый день
при встрече
она безмолвно приступала к делу
и предъявляла трусики — любуйся!И было чем — сидели как влитые!
Потом она одёргивала платье
и молча удалялась восвояси…Другой раз я один возился
на заднем на дворе,
как трое пацанов,
которых прежде никогда не видел,
ворвались, потрясая кулаками,
и ринулись ко мне…Себе на удивленье
я дал отпор, двоим носы расквасив;
но третий — на свою беду! — остался:
Здоровый самый,
а уж кулачиши….Он вскорости прижал меня к забору,
на каждый свой тычок
я получал втройне —
я задыхался…Как вдруг — глухой удар!
Похоже кто-то с тылу
хватил его по черепушке чем-то…Пустой бутылкой!
И Лиля приложилась вдругорядь!За голову хватясь, он прочь помчался
с нашего двора, сиреной завывая
на ходу…— Спасибо, Лиля! — я пришёл в себя.
— Теперь
покажешь трусики? — Ну, нет! —
она прошествовала к собственному дому
и затворила за собою дверь…С тех пор, встречая Лилю во дворе,
я обращался с неизменной просьбой —
и неизменный получал отказ!Потом они запродали свой дом
и всем семейством
уехали Бог весть куда…А что всё это значило —
не понял
как ни пытался я…И не пойму — доселе!
КОКОН
Каким угодно, но не молодым,
предстанет месяц, облачённый в дым;
и дымка, заливая синевой
луг с вязами, исполнена такой
тоскою, что невольно признаю
источник общий — домик на краю…Домишко ветхий, об одной трубе,
поврозь со Светом — в окнах и судьбе:
мужского духу нет — забор ли, двор! —
на обитательницах с давних пор
вдовства лежит печать — как ни на ком!Я им хочу сказать, что тем дымком
защитный кокон вьют они во мгле,
к Луне жильё цепляя — и к Земле;
что вьюги не посмеют навредить им.Но если вьют — что толку говорить им?!
Всегда приятно, если встречаешь понимание — как на самом высоком уровне, вплоть до… как и в широких кругах!
Действительно, с Борисом Марковичем вышла накладка — что вполне правдоподобно, ибо сам Леонид Ильич, по уточнённым данным, родился, оказывается, 1 января 1907! Отмечу, что Литвинович из всех корифеев игры выделял именно Б. Блиндера, считая образцовым подход последнего к оценке позиции, практическому воплощению общих принципов на практике…
Между тем — уже в этом году у нас 100-летний юбилей — ни много ни мало самого Сокова. Мало найдётся игроков, удостоенных Мемориальной доски — как в Питере, на Моховой, 32! И вполне заслужено — даже по стандартам гражданского общества.
Да и по более узким параметрам, как шашиста, его отличало неуёмное стремление вести инициативную борьбу на всех этапах! И на каком уровне — случай в русски шашках «советского периода» практически уникальный… Однако все изданные о нём книги носят несколько «локальный» характер, не выходя за пределы своего времени либо юбилейной комплиментарности. Однако даже факты, сообщённые В. Городецким (см. «Шашечный мир») позволяют выявить новые грани его неординарной личности! Я убеждён, что и компьютерное «сканирование» не внесёт кардинальных изменений в оценку его творческого наследия. Тем более — таковой опыт уже имеется. Так что слово за Издателем!
В заключение — просьба помочь в разыскании БИО-данных о С. Таксере, известном московском мастере и теоретике. Хотя бы рамочных — вроде как у него имеются однофамильцы. Отметим, что при постоянной «неважной спортивной форме», он сумел не только с блеском обыграть самого З. Цирика, но и пополнить число своих жертв также М. Коганом и Л. Раммом! Вот какие бывают теоретики!
Интересный намечается материал…
<<Перевод>>
Ну, не скажите, Эдвард…
Или Эдуард?!Вот уже первая закавыка!
Да и переводы того же Диккенса трудно назвать образцовыми.
Как нуждаются в адекватном прочтении и культовые авторы недавнего прошлого: Хемингуэй, скажем — который сам впервые сформулировал классическую дилемму «Быть или не Быть» на языке общества потребления, поставив «Иметь и не Иметь» в заглавие своей, на мой взгляд, лучшей вещи…
Или Сэлинджер. Да и «самый лучший» американский роман с Геком Финном «в главной роли» так и не получил надлежащего воплощения — каковым трудно считать пересказ для среднего школьного возраста.
Увы, известные глобальные тенденции к созданию единого торгового пространства — в частности, подмены Авторского права вполне коммерческим «Копирайтом» — как и единого Пиджин-жаргона ведут к утрате самого базиса — читательского запроса на полноценный перевод. Смешно сказать, но по новым критериям даже отцы-основатели, Шекспир и Пушкин, становятся ворюгами их ворюг!
Неспроста некий ПОЛИГРАФ (Полиграфыч) способен был чуять нутром!А что касается стихо-творчества, то даже строжайшая «совецкая» цензура оказалась способной на невероятный кульбит — признать «тихого американца» Р. Фроста вполне блаженным «другом всех друзей»… Как раз из тех самых тихих, ставший питательной средой американского Ястребизма, которым Фрост и был избран своей эмблемой! Не одни же нефтяные миллиардеры и короли Уолл-стрит…
Тем не менее — был и остаётся…И есть за что — последующая американская культура всех уровней буквально пронизана цитатами и образами его поэзии. Так и название известного фильма, поставленное в заголовок темы — очередной переводческий ляп! «Поэзия это то, ЧТО ТЕРЯЕТСЯ В ПЕРЕВОДЕ». Вроде бы разница невелика! Типа — ряд «кривое чадо — младенец-одноглаз — дитя без глазу» вполне синонимичен, но только в последнем случае сохраняется отсылка к «семи нерасторопным нянькам»!
Возможно, именно так теряется для ино-зрителя ассоциативный про-пушкинский ряд, связанный с названием фильма «Звезда пленительного счастья»?!
Как видим, пахать и пахать! — прав был Вениамин Борисович!
А что если хлебо-булку учнут выращивать в типо-лабораториях?!Опять же проблема!
ЕСЕНИН — 80 ЛЕТ
Могу представить Блока
согбенным старичком:
жена белеет сбоку,
и тросточка — торчком!Взрывной и непослушный,
в зигзагах бороды,
влетает в старость Пушкин,
и сразу к ней — на ТЫ.Бесстрашен и безбожен,
весь — затаённый крик,
но всё ж представить можно,
что Лермонтов старик.И лишь один…
С гитарой,
с оравой прихлебал,
не помещался в старость,
как я ни представлял!То чубом, то глазами,
то песней завитой,
то всей резной Рязанью
не лез в парик седой.Вот он стоит —
сквозь возраст,
и стать его пряма —
под русскою берёзой,
как молодость сама.Стоит, как крест над Храмом,
как музыка земли..И на душе — ни шрамов,
ни пятен от петли…Из СОНЕТОВ:
147
Любовь моя —
горячка, дикий бред —
влечёт к тому, что отняло покой;
соблазнами усугубляя вред,
льёт масло в полыхающий огонь.Мой разум —
мой целитель до сих пор —
во гневе, что не следую ему,
меня оставил… Знаю приговор —
страсть равно смерть,
и зелье — ни к чему.Я безнадёжен,
я сошёл с ума —
ужасен приступ, нет ему конца:
слова и мысли спеленала тьма,
путь истины утрачен для слепца!Так — чту в тебе красы и света дочь,
а ты мрачна как ад,
черна как ночь.Сначала в бездну свалился стул,
потом упала кровать….
Потом — мой стол, я его спихнул —
сам, не буду скрывать!Потом учебник «Родная Речь»,
фото, где вся семья.
Потом — четыре стены и печь,
остались пальто и я.Прощай, дорогая! Сними кольцо,
выпиши вестник мод…
И можешь плюнуть тому в лицо,
кто место моё займёт!1966
Галльский классик Альфре-де-Мюссэ
Даже кошку манил — Кис-кисэ!
Кошка сдохла — так что мыши
Расплодились выше крыши…
Столь вульгарен Аксо-де-Мюссэ!Старичка, старожила дупла,
Возбуждала безмерно Пчела.
Спрошенный — Чем, жужжаньем? —
Разражался брюзжаньем —
Жуть! Чудовище, а не Пчела!Как на грех старикан в Орлеане
Упивался мечтой о банане…
Взял по случаю гроздь,
Слопал — и понеслось…
Столь незрелы мечты в Орлеане!
